$RAVE

В одном пёстром уголке индийского кино жила актриса по имени Чандни Деви — женщина, которая переигрывала так, будто каждую сцену снимали в последний день существования Вселенной. Если в кадре падала ложка — Чандни рыдала, как на кремации трёх поколений. Если герой просто говорил: «Я ухожу», она падала на колени, билась в слоумо, хватала воздух, словно его отменили цензурой.

Режиссёры сначала терпели: «Экспрессия, традиция, школа». Потом начали сокращать её сцены. Оператор однажды отказался от крупного плана — лицо Чандни вблизи выглядело как апокалипсис с тушью. Музыку приходилось делать тише, чтобы зрители не смеялись раньше времени.

Зал реагировал странно: трагедии превращались в комедии, кульминации — в мемы. Чем сильнее Чандни старалась, тем меньше ей верили. Она раздувалась эмоциями, жестами, криками, пока не стала символом чрезмерности. Не глубина, а громкость. Не чувство, а истерика.

Мораль: переигрывающая актриса — как жутко раздувшаяся монета rave. Шума много, обещаний ещё больше, эмоции зашкаливают — а внутри пустота. Цена растёт не от ценности, а от крика. И когда свет гаснет, остаётся лишь неловкая тишина и недоумение.